ПУТЬ В НЕВЕРЛАНДИЮ

Продолжение. Предыдущие части здесь.

Вступление. Песня "Дудочник" рассказывает довольно распространённый в Европе миф о Крысолове. Этот сюжет можно встретить и у братьев Гримм, и у Гоффмана, и у Лагерлефа, у Стругацких и у многих других авторов. Питер Пен, если вы помните, забирал детей в Неверландию. Иначе говоря, пропавшие и умершие дети попадали в эту волшебную страну, в которой они не вырастали никогда.

Конечно же вы знаете сказку о Крысолове. Среневековые сказки порой очень жестокие. Поэтому мы их знаем в усечённом виде. В котором всё заканчивается хеппи - эндом. На самом деле, у тех же братьев Гримм за основу сказки взяты реальные события, которые потом получили название "Крестовых походов детей". Этих крестовых походов было несколько. Во всяком случае самых известных - два.

Итак, сама легенда. То есть самая распространённая версия:

В немецком городе Гамельн развелось много крыс. Они размножались с огромной скоростью, поедая всё и вся на пути. (Знаете ли вы, что в средневековье инквизиция нещадно уничтожала кошек. И не только чёрных? Думаю, что это и вызвало крысиное нашествие.) И тут появился мальчик, который умел гипнотизировать и подчинять своей воле крыс при помощи игре на дудочке. Жители города попросили мальчика освободить их от полчищ обнаглевших, агрессивных грызунов за хорошую плату. Мальчик утопил крыс в реке, но жители вместо награды выгнали его из города, забросав камнями. Тогда мальчик вернулся и увёл из города детей.

Первая часть легенды о дудочнике и крысах возможно нереальна. Но массовые походы детей - это исторический факт.

***

ПУТЬ В НЕВЕРЛАНДИЮ

    Уже ближе к рассвету больной опять вызвал Дидье. Он попросился в туалет. Поскольку вставать ему было нельзя, Дидье подал ему утку, опять заслонив собой жучок в потолке. Стан Майо еле слышно прошептал: «Надо сфотографировать трискель и наложить его на изображение трискеля в сайте. Поторопитесь. Я долго не продержусь.»

    Это был последний день ночных дежурств Дидье. К счастью, у него был недельный отпуск. На всякий случай он написал заявление с просьбой добавить к неделе отгулы. Вместе это составляло почти месяц.

    С Франс он договорился тоже о том, что дети побудут с ней больше, чем предписано. Отношения у них были дружеские. Она сразу согласилась.

    Уладив свои дела он устроился перед компьютером. Ввёл адрес и пароль, которые дал ему Стан Майо. Перед глазами Дидье замелькали статьи и заметки о пропавших детях по всем регионам Франции. Детей, даже трупы которых не были найдены. Дети были разных возрастов примерно лет до пятнадцать – шестнадцати. Чем старше были дети, тем было меньше зафиксированных случаев. Понятно, что подростки, сбежавшие из дому, часто находились.  Здесь речь шла о пропавших навсегда, без всяких следов, детях.

    И тут информация пропала. На странице был лишь трискель. Тут он вспомнил последние слова комиссара. Дидье стал искать изображение именно такого кельтского креста в интернете, но тщетно. Одно он знал точно. Искать надо в Бретани. Во Франции такие кресты встречаются только в этом регионе, в котором издревна проживали кельты. Он быстро собрался, сел в машину и поехал. По дороге, во время перерывов, он отмечал все часовни и кафедралы, на стенах которых был выгравирован такой крест. Иногда его охватывало отчаяние. Ведь в Бретани было столько таких мест. К счастью в интернете были подробные описания и фотографии почти всех таких исторических памятников. Словом, поиски привели его в Бюртюлет. Забытое богом местечко в бретонской глубинке.

    Всю дорогу от самой бельгийской границы шли бесконечные, нудные зимние дожди. Дидье и не помнил уже, когда в последний раз он видел снег. Когда-то в детстве. Как они радовались, играли в снежки. Правда снег никогда долго не лежал.

    Вечерело. Чем ближе он подъезжал к деревеньке, тем сильнее хлестал дождь. И температура ощутимо падала. Это был самый холодный край региона. Пришлось ему включить отопление и подогрев сиденья, ещё раз порадоваавшись комфорту новой машины.

    Он вспомнил распространённую по всей Бретани легенду о том, что в Бюртюлете дьявол так замёрз, что для разогрева играл круглыми громадными валунами, разбрасывая их и перекатывая по всей округе. Но это спортивное мероприятие его не спасло. Он всё же умер от холода как раз рядом с той часовней, окном которой и был вырезанный в камне трискель.

    Дождь усиливался. Поднимался сильный ветер. На подступах к Бюртюлету дождь перешёл в мокрый снег, а потом и в сильную вьюгу. Дидье ехал медленно, почти вслепую. Он разглядел стену и припарковался вплотную к ней. Вьюга завывала вовсю, сгибая почти до земли громадные сосны, которые со стоном и треском распрямлялись, чтобы погнуться в другую сторону.  И тут Дидье проклял себя. Бензина у него оставалось совсем немного. Отопление надо было отключить. Ему показалось, что где-то вдали горел свет. Он вышел из машины и с трудом, преодолевая шквалы ветра со снегом, кутаясь в курточку, побрёл в сторону света. Слава богу, это был дом. Старинный, каменный дом. Из трубы шёл дым. Дидье постучал в дверь. Он услышал движение за дверью. Тогда он постучал ещё раз. Никто не открывал, хотя люди в доме были. Дидье оглянулся по сторонам, пытаясь вглядеться сквозь снежную мглу. Никаких признаков другого жилья. Он в отчаянии стал колотиться в дверь. Его трясло от холода. Зубы клацали.

    Дверь открылась. На пороге показался старик.

    - Пожалуйста, пустите меня погреться. Я Вам хорошо заплачу, - сказал Дидье, превозмогая дрожь.

     - Уходи! Пшёл вон! Прочь!, - закричал старик и захлопнул зверь, задвинув засов.

    Дидье вернулся к машине. Он сел в неё и скрючился раздумывая, где бы ему разжечь костёр. Вдруг в заснеженное окно постучали. Дидье подумал, что старик, наверное, сжалился и пришёл за ним. Он открыл дверь машины. К его удивлению это была юная девушка. Она взяла его за руку, сказав:»Дидье? Идём. Не бойся.» Дидье подумал было, что у него бред, но он явно чувствовал холодные, тонкие пальчики девушки в своей руке. Она была в одной белой длинной рубашке. Светлые волосы её были распущены. Она была босиком.

    - Здравствуй, Дидье! Меня зовут Фенелла!, - сказала она.

    Дидье поразился и тому, что она знала его имя. Словно она его ждала здесь, в таком виде. Он шёл за ней по снегу. От удивления он даже дрожать перестал. На мокром снегу оставались следы маленьких ножек. Ветер стал утихать, но снег валил. Дидье заметил капельки крови под ступнями Фенеллы. «У меня месячные. Очень кстати.»,  - сказала Фенелла. Они прошли через небольшое кладбище, на могильных камнях которых Дидье отметил только две постоянно повторяющиеся фамилии. Они зашли за угол. На небольшой площадке стоял старец с длинными волосами и тоже в длинной белой рубахе, босой. Он стоял перед костром, на котором в котелке варилось пахучее зелье. «Это Пьеррик», - сказала Фенелла. Вся сцена была такая неправдоподобная, что Дидье уж не знал, что и думать. Пьеррик сказал:»Я знаю, что тебя привело сюда. Ты спасаешь детей. Ты нашёл то, что искал.» С этими словами Пьеррик указал Дидье на окно. Это был тот самый трискель, в каменных зазорах которого было вставленно стекло.

    Пьеррик зачерпнул деревянным черпаком из котелка бурлящий и дымяшийся напиток с резким запахом, налил в чашу, которую ему поднесла Фенелла и велел Дидье отпить. Дидье был в трансе. Он молча повиновался. Пока он пил, Пьеррик и Фенелла пели что-то очень странное на каком-то удивительном, нечеловеческом языке, определение которому Дидье не мог дать. В этом пении было и бормотание, и крики птиц и животных, и звуки льющейся воды, и потрескивание поленьев в огне, и человеческие голоса... Пьеррик и Фенелла тоже отпили этой жидкости. Вкус у неё был отвратительный. В жизни Дидье не пробовал ничего настолько гадкого. Это была квинтессенция всех вкусов много раз усиленных. Напиток был одновременно экстремально солёный, до горечи сладкий, острый, кислый....Словом, просто тошнотворный. Желудок Дидье пронзили спазмы,  к горлу подступили приступы рвоты. «Прими! Прими! Отбрось сопротивление! Сдайся! Прими с радостью! Прими с радостью!» - повторяли Пьеррик и Фенелла. Вскоре приступы утихли. К своему удивлению, он стал петь вместе с Фенелла и Пьерриком. Песня сама собой лилась из него. Они стояли перед крестом, который по мере их пения завращался. Он вращался всё быстрее и быстрее, образуя расширяющийся, растущий и усиливающийся вихрь. Фенелла крепко держала его за руку. И вдруг вихрь с диким воем затянул их в себя. У Дидье перед глазами всё бешенно кружилось. В ушах стоял свист. Его буквально плющило. Он стискивал руку Фенеллы изо всех сил, не боясь раздавить её. Внезапно шум утих. Они оказались на поляне, залитой серебристым лунным светом. Было тепло и покойно. Дидье моментально всё забыл. Теперь он был тринадцатилетним мальчиком, держащим за руку свою подружку Фенеллу.

Додо

Продолжение следует...