ЛАЙЛА. ПРОДОЛЖЕНИЕ РОМАНА "ДОМ, В КОТОРОМ ФСЁ" ИЛИ "ДОМ НА КРАЮ ОБРЫВА"

Продолжение. Начало в предыдущих постах.

У Лайлы всегда было ощущение, что она жила двойной, а точнее, многими жизнями одновременно.

Она была образцовой дочерью, пионеркой. Ей хотелось всегда радовать своих родителей и учителей. Лайла чувствовала, что для неё, как таковой, нет места в жизни. Что её роль - служить другим. 

С самого раннего детства на её хрупкие плечи были возложены обязательства. Её родители считали, что чем раньше привьёшь ребёнку чувство долга, служения, тем лучше для него и окружающих. В эту эпоху считалось, что чем больше критикуешь человека, чем больше требуешь, тем большего он добьётся в жизни. В педагогике царствовал перфекционизм. Детям почти с рождения внушалось, что жизнь очень тяжела, что надо бороться, не останавливаться на достигнутом.... Лайла была одинока. Никому не приходило в голову спросить её, что она хочет, что она чувствует. Она была просто винтиком в гигантской бездушной машине жизни.

Лайла не хотела выживать, она хотела жить, радоваться, смеяться и горевать, быть живой. Всему этому не было места в её суровом обществе. Люди - роботы должны были выражать уместные, принятые данным социумом в данной ситуации эмоции, идеи.  В глубине души у Лайлы зрел протест.

Ей повезло с бабушкой, которая была живая, непосредственная и уважала Лайлу, не подделывая, не подминая её под себя. Лайла любила быть рядом с бабушкой в её доме - развалюшке с садом. Они всё время играли и смеялись. У Лайлы была ещё и прабабушка, тоже с шутками-прибаутками, богатым, образным языком. В доме у бабушек были пироги, музыка, сказки. Они танцевали и пели. И пусть это было "неэстетично" (любимое выражение её мамы - принцессы), смешно, неправильно, нелепо, это ничуть не смущало ни Лайлу, ни старушек - веселушек.

Бабушки были настоящие волшебницы. Лайла любила ложиться на землю, лицом вниз, и слушать её гул, чувствовать её сырость своим телом, любила трогать своё любимое тутовое дерево, в котором ей была знакома каждая извилина рельефа, который напоминал ей любимые морщины бабушек. Она училась ходить, опираясь на его бугристый ствол. Часто Лайла прятала свои сокровищи - фантики и камешки в его углубления. Бабушки говорили:"Бери силу и любовь земли, впитывай её. Земля - матушка щедрая. Она любит тебя." Лайла ненавидела обувь, одежду. Дома она носила свободные балахоны. 

У бабушек она царствовала. Всё, что она говорила и делала, было замечательно, восхитительно. Можно было "смеяться и плакать невпопад", разговаривать с животными и растениями, с насекомыми и даже пауками.

Так у Лайлы и сложилась жизнь. С одной стороны - полная обязательств, тяжкого труда, страха, усталости, отчаяния. А с другой - полная радости и вдохновения. 

Лайле снились сказочные сны, часто вещие. Она пугалась своих предчувствий и старалась к ним не прислушиваться. Когда Лайла была маленькая, она пыталась делиться своими мирами с родителями и друзьями, но они высмеивали её. В лучшем случае ей говорили:"Займись лучше делом. Приготовь уроки, уберись в доме...Твои фантазии никому не нужны. Вот тебя занесло!!!" Это "Вот тебя занесло!" преследовало её всю жизнь.

И вот она погрузилась в безрадостную рутину. Забыла о своих мечтах и сказках. Только иногда вспоминала свои игры со своими детьми, а потом и внуками, которые души в ней не чаяли.

Лайла смутно чувствовала, что у неё есть какая-то важная миссия. Ей снилось, что её бабушки протягивали ей какие-то голубые кристаллы. Иногда она слышала божественную музыку, которая лилась из окон удивительного замка, напоминающего чем-то общими очертаниями кошачью голову. Пару раз во сне бабушка подводила к ней Ишака (Лайлин любимец, с которым она делилась тем, что не расскажешь самым близким людям. Он смотрел на неё своими бархатными, затягивающими глазами и тыкался мордой в её руки.) и передавала её поводья.

В ту ночь, едва Лайла уснула, ей приснились и бабушки, и дед, и даже прадед, которого она не застала живым, но была наслышана о нём. Они кружились на месте в таком знакомом и давно забытом ритуале. Их белые парадные свободные одеяния развивались в ритмичном, завораживающем кружении. Они остановились и запели ту самую песню, которую Лайла всё время пыталась вспомнить. Лайла во сне раскачивалась с ними и пела.

Тут они остановились. "Пора, детка! Или смело! Мы с тобой! Ты защищена нашей любовью! Любовью всех твоих предков! Твой час пробил! Доверься сердцу! Слушай его!" - говорили они.

Лайла стала плакать. Её наполняли самые разноречивые чувства. И любовь, и раскаяние, и душераздирающая печаль, и безмерная радость, счастье. "Пора домой!" - подумала она. "Пора возвращаться к себе!"

Ишак бил в нетерпении копытом. Лайла последний раз оглянулась и помчалась вперёд.

Продолжение следует....