О ВРЕДЕ КУЛЬТУРЫ НА ГОЛОДНЫЙ ЖЕЛУДОК

Если Вы хотите избавиться от Вашей дражайшей половины, не надо медленно изводить её нытьём, скандалами, придирками, не надо выбирать яд, содержание которого не выявит никакая экспертиза и пр. Сходите просто в Лувр. До того возьмите всю инициативу на себя. Хорошо взять сумку, в которой будут все деньги и банковские карты, а также документы (паспорта с визами и т.д.), и которую понесёте Вы. Эта великолепная идея пришла мне в голову после нашего посещения  Лувра. 
А произошло это так. Рано утром я, мои родители и Муся собрались в Лувр. Пошли мы к открытию. До этого Муся отказалась завтракать. По утрам у неё плохой апетит. Я её понимаю. В детстве мы с Лолой без возражений набивали рты бабушкиным завтраком и выплёвывали под нашим плевательным деревом. Ни на уговоры, ни на угрозы моих родителей Муся не поддалась. Я просто сделала пару бутербродов и положила в сумку бутылочку воды.

Начали мы экскурсию с «Греческого зала». Только родители надели очки и начали рассматривать статуи, Муся заныла, что хочет есть. Есть там можно только внизу, в специальном зале. Мобильных телефонов у нас тогда не было. Мне кажется, что в Лувре их нельзя держать включёнными. Папа с мамой разразились длинной речью о нашем эгоизме, о том, что я плохо воспитываю ребёнка, потакая ей во всём, что может у них последняя возможность перед смертью насладиться красотой бессмертных шедевров искусства и пр...  Через полчаса они поняли бесполезность своих речей, да и поиссякли они порядком, кроме того, служащие на них сурово поглядывали. Договорились, что встретимся все в зале (допустим) номер пять, на втором этаже.

Через 15 минут мы были в этом зале. Папа, весь бледный, сказал, что мама потерялась. Что только что была здесь и внезапно исчезла. (Вот какая бывает любовь. Я бы на его месте только обрадовалась). Сначала мы начали методично переходить из одного зала в другой. Папа вообще человек организованный. У него всё по плану. Потом начались разветвления. Мы пошли по одной ветке, а он по другой. С тем, чтобы встретиться в зале номер чего-то. В этом зале он почувствовал себя уставшим. Сказал, что будет нас здесь ждать на диванчике.

Мы с Мусей быстро прошли несколько залов. Служащие и посетители на нас подозрительно смотрели, так как мы в отличие от других не замирали перед экспонатами, а, едва бросив взгляд вокруг, бежали дальше. Тут Мусе захотелось в туалет. Там мы и нашли подмигивающую всем маму (у неё тик, см. предыдущую историю). Она ещё раз подчеркнула, что это всё результат моего пагубного влияния на Мусю.

Мы оставили её внизу на скамеечке и пошли за папой. В том зале, где он должен быть, его не было. Мы по его методу методично начали обходить Лувр. Я думала, что можно сделать объявление по громкоговорителю, как в супермаркете. Оказывается, это было запрещено. Единственно, что нам посоветовали, это спуститься вниз и ждать у выхода, который был и есть, к счастью, один.

Мы пошли к маме, которая начала причитать, что у папы слабое сердце, что, может ему стало плохо, а рядом нет родной души, что мы такие бессердечные, только смеёмся... На что Муся резонно заметила, что, если с ним что и случится, они его пронесут мимо мамы, это уж точно.

Поскольку находиться рядом с мамой и продолжать слушать её причитания нам надоело, мы предпочли пойти искать папу. Служащие, которые видимо скучали, обрадовались развлечению и подошли к нему очень творчески. Они находили нам разных пап на выбор и комментировали эти душещипательные встречи. Когда папы или мы отказывались от счастья воссоединения, они не опускали руки, а продолжали поиски. Издали присматривали подходящий объект и радостно объявляли, что через столько лет трагической разлуки, их, наконец нашли любимая дочь и даже внучка. Если человек отпирался, они его стыдили и уговаривали. Даже присутствие их жён и подруг их не останавливало. Всё это было вперемешку с описаниями экспонатов.

Папу мы нашли прямо перед закрытием Лувра. Он просто прилёг на диванчике и сладко уснул. В этом зале бордовые мягкие диванчики были расставленны вкруговую в центре зала. Поэтому лежащий папа был просто скрыт спинками диванов. Тут мы его обнаружили, потому, что он уже сидел сонный и сладко потягивался.

Все трое, хорошо отдохнувшие, папа заметно посвежевший, мы, насмеявшиеся от души и получившие невероятное количество номеров телефонов, приглашений в рестораны и замуж, любовных признаний, пошли вниз. Мама нас там очень темпераментно встретила, из последних сил верно выполняя свой материнский долг, вспоминая все наши грехи с сотворения мира до наших дней.

Когда мы в том же составе пошли в Эрмитаж, Муся заметила, что хорошо бы всем держаться за одну верёвочку, из-за чего мама бросила на неё один из своих самых испепеляющих взглядов, а напрасно. Папу мы там тоже потеряли.

По телевизору рекламировали какие-то приспособления для художественной нарезки овощей. Муся смотрела на длинные огуречные и морковные спирали, а потом и говорит: «Давайте купим такую машинку, чтобы овощи наматывать».

Мусе было тогда два года. Она всегда теряла тапочки. Папа нашёл один и шёл за Мусей по коридору с этим тапочком в руке, в поисках второго. Муся повернулась к нему и строго сказала: «Не надо за мной ходить. И тапочек положите, это Вам не игрушка».


Одна из моих маленьких учениц спросила меня: "Кошки, это маленькие собаки?" "Нет,- ответила я непедагогично,- собачки, это большие кошки."