МЕТАМОРФОЗЫ

Одна молодая леди решила, что у неё климакс, а было ей тогда лет 28. Врач объявил ей, что у неё гормональный дисбалланс. Что мужских гормонов у неё немного больше, чем полагается. «Я превращаюсь в мужчину» - сказала она мне встревоженная. Во мне сразу же заговорили наперебой одновременно женское и исследовательское любопытства, благо сей процесс меня напрямую не затрагивал. Я заприметила у неё первые слабые намёки на усики, но пока ещё борода не прорисовывалась. Голос у неё уже слегка ломался (хотя может быть только, к сожалению, от тревоги). Немного жаль было её таких пышных и приятных округлостей (наверное, не зря один из  моих бывших баронов обвинял меня в склонности к лесбиянству). Мы всё гадали, усохнут ли они и отвалятся или просто станут плоскими. Я без колебаний предложила ей не лечиться, а благоразумно выжидать, и в ожидании чудесной метаморфозы развестись с нашими бедными мужьями. У неё был сын, которого я любила, у меня дочь, с которой у этой леди были прекрасные отношения. Так что детородная проблема в нашем счастливом потенциальном браке была решена. В общем, мы так увлеклись картинками нашей идиллии, что не обратили внимания на её мужа, находившегося рядом. Он как-то нашим энтузиазмом не проникся. Думаю, он и до сих пор, почему-то относится ко мне с подозрением. В мужчину она так и не превратилась, мужества не хватило, а жаль. Хотя я, на её месте поступила бы также. Мне кажется, что быть мужчиной невыносимо скучно.

Вы помните моего соседа Аркашу? Он был голубой. Как же приятно было с ним общаться. Он был очень ухожен и хорошо одет. Вязал красивые вещи для девочек своей группы. Вязал он быстро, вслепую, под столом во время лекций. В начале лекции принесёшь ему нитки, а концу у тебя уже пол-кофточки. Был он утончён и деликатен. Каждое утро я ездила с ним в одном трамвае. Каким же успехом он пользовался у самых свирепых мужчин. Особенно это бросалось в глаза, когда мы проезжали мимо рынка «Чорсу». Джентельмены с мешками обступали нас со всех сторон, пожирая бедного, трепещущего Аркашу страстными, обжигающими взорами.

А вы помните Ташкентского идеального постового? В любую погоду, круглосуточно он стоял на разных перекрёстках, согласно своему собственному графику в своей милицейской фуражке. В руках у него была простая палка. Свой долг он выполнял рьяно, темпераментно покрикивая на прохожих и проезжавших. Закончил он наш восточный факультет. Говорят, что был необыкновенно способен к языкам, что побудило его изобрести свой собственный, весьма богатый и колоритный, который не был зафиксирован в письменном виде. Сначала завистливые коллеги гоняли его, хоть зарплаты, выходных и отгулов он не просил никогда. Работал исключительно из любви к искусству. Его усердие и талант смягчили такие уязвимые сердца наших сентиментальных милиционеров, что ему пожаловали пост пожизненно.